Give me all your poison, and give me all your pills, and give me all your hopeless heart to make me ill
Полет фантазии, ничего серьезного, так что...
Серьезно, ребят, все, что я делаю сейчас, - это пялюсь на ее смачные сиськи. Мне бы хорошо смотреть прямо, на дорогу, потому что справиться управлением, когда на улице такое дерьмо, просто нереально. Я покрепче сжимаю в руках руль, надавливаю на газ, хмурю брови, чтобы придать себе еще более суровое выражение лица, но черт подери, правым глазом я все равно кошусь на ее буфера…
Она стоит в полный рост, высунувшись по пояс из грязного военного джипа. Перекинув через плечо пулемет, она подтягивает чулки, которые сразу же лопаются на ее икрах. Услышав характерный треск, она матерится и закуривает сигарету.
Объект прямо по курсу. Маленький желтый навигатор пищит – до цели сто метров. Я сбрасываю скорость и снова кошусь вправо. Она пригнулась и прицелилась. Когда раздалась череда звонких выстелов, по громкости походящих на лопнувший полиэтиленовый пакет, лобовое стекло лопнуло. Я увернулся от летящих в меня осколков и вернулся к управлению. Воздух, попадающий через разбитое стекло заставил грязно-кремовое платье, с какими-то нелепыми рюшечками, пару раз хлопнуть и задраться к чертям, обнажив черную полоску лобковых волос и ярко-розовые, заляпанные грязью, мартинсы.
Я знаю правила, знаю то, что служебных романов быть не должно, и знаю, что если нарушить правила кодекса, меня хорошенько отдерет босс. В прямом смысле… Но, бля, мой член правилам не подчиняется, и я начинаю нервничать. Может быть она специально издевается? Трахает все подразделение, а я стою как девственник с надутыми губками, самому то тебе не противно, тряпка?
Поправив зеркало заднего вида, опустив руку на подлокотник, я молился, чтобы это задание уже скорее закончилось. Бомбить всяких чиновников не дай вам Бог – задание одно из самых скучных. Особенно, если рядом с вами полуголая
Эсми, вести машину крайне сложно. Ты будто бы автоматом представляешь ее, спускающуюся влажными горячими губами вниз, а потом… Тряпка, Джексон, мать твою. Веди уже эту гребаную машину.
Когда задание заканчивается, ты быстрее бежишь в туалет и дрочишь. Насрать на то, что твои стоны слышит не дай Бог весь штаб, главное спустить побольше. Наверное большинство парней относится с пониманием. А главное, что обидно, Эсми всем дает. Я знаю это, потому что она не раз заговаривала о сексе, когда до объекта было километров пять, и она со скучающим видом смотрела в окно. У меня было много баб, и все много разговаривали, но никто так много не говорил о сексе, и никто в разговоре не употреблял фразу «Неплохо бы перепихнуться!». Да, она дает всем, а я боюсь попросить. Чмырь ты, Джексон, и тряпка. Определенно.
После того, как я заглушил мотор и закурил, заслонив одной рукой стояк, она обогнула машину сзади и подошла ко мне так близко, что я невольно облокотился спиной на капот.
- Опять на грудь мою пялился, а, Джексон? – отобрав у меня самокрутку, она сильно затянулась. Я отвел глаза. Ее интонация просто кричала «Трахни меня Джексон, поссы на мои бедра».
Как-то неправильно, что телка меня уламывает на секс, я себя чувствую… Ущемленным. Но они, черт подери, такие смачные… Стоит только протянуть руку, и…
Поймав мой взгляд, она улыбается, и выдыхает дым мне в лицо. Я приподнимаю брови и сжимаю плотнее ноги.
- До следующего задания, Джексон. – она облизывает губы, подмигивает и уходит, виляя задницей.
Я поправляю на голове очки и расслабляюсь. Я снова просрал свой шанс, молодец, бля. А сейчас она могла бы спускаться вниз, на этом гребаном месте…Тяжело вздохнув, залезаю на заднее сидение и расстегиваю ширинку.
- Может я погоняю тебе, Джек?
Она вернулась, блять, зачем. Торопливо запихиваю разбухший член в штаны, но ничего, естественно, из этого не выходит, а она заливается хриплым блядским смехом.
- Кодекс.
- Нахер кодекс, Джек, окей?
Она буквально всасывается в мое лицо своими опытными губами, и у меня пропадает всякое желание соблюдать эти глупые правила. Серьезно, ребят, она горазда в узел мой язык завязать, искусать мои губы в мясо. Она берет мой член в свою горячую руку с холодными кольцами, о боже, и начинает двигаться вверх-вниз…
Когда я с хриплым стоном спускаю ей в руку, она облизывает пальцы и улыбается. Застегивает мне брюки, я падаю без сил на сидение. Она еще раз целует меня чуть ниже живота, улыбается и машет рукой.
- Вот теперь ты самый лучший напарник. - и еще раз облизывает губы.
Она одергивает платье и удаляется от тачки спиной вперед. Я вытираю вспотевший лоб ладонью, откидываю волосы назад и смотрю на ее покачивающие в такт походке буфера. Затем резко встаю, сажусь на переднее сидение, завожу мотор и еду в главный штаб, чтобы получить следующее задание. Жду не дождусь.
Серьезно, ребят, все, что я делаю сейчас, - это пялюсь на ее смачные сиськи. Мне бы хорошо смотреть прямо, на дорогу, потому что справиться управлением, когда на улице такое дерьмо, просто нереально. Я покрепче сжимаю в руках руль, надавливаю на газ, хмурю брови, чтобы придать себе еще более суровое выражение лица, но черт подери, правым глазом я все равно кошусь на ее буфера…
Она стоит в полный рост, высунувшись по пояс из грязного военного джипа. Перекинув через плечо пулемет, она подтягивает чулки, которые сразу же лопаются на ее икрах. Услышав характерный треск, она матерится и закуривает сигарету.
Объект прямо по курсу. Маленький желтый навигатор пищит – до цели сто метров. Я сбрасываю скорость и снова кошусь вправо. Она пригнулась и прицелилась. Когда раздалась череда звонких выстелов, по громкости походящих на лопнувший полиэтиленовый пакет, лобовое стекло лопнуло. Я увернулся от летящих в меня осколков и вернулся к управлению. Воздух, попадающий через разбитое стекло заставил грязно-кремовое платье, с какими-то нелепыми рюшечками, пару раз хлопнуть и задраться к чертям, обнажив черную полоску лобковых волос и ярко-розовые, заляпанные грязью, мартинсы.
Я знаю правила, знаю то, что служебных романов быть не должно, и знаю, что если нарушить правила кодекса, меня хорошенько отдерет босс. В прямом смысле… Но, бля, мой член правилам не подчиняется, и я начинаю нервничать. Может быть она специально издевается? Трахает все подразделение, а я стою как девственник с надутыми губками, самому то тебе не противно, тряпка?
Поправив зеркало заднего вида, опустив руку на подлокотник, я молился, чтобы это задание уже скорее закончилось. Бомбить всяких чиновников не дай вам Бог – задание одно из самых скучных. Особенно, если рядом с вами полуголая
Эсми, вести машину крайне сложно. Ты будто бы автоматом представляешь ее, спускающуюся влажными горячими губами вниз, а потом… Тряпка, Джексон, мать твою. Веди уже эту гребаную машину.
Когда задание заканчивается, ты быстрее бежишь в туалет и дрочишь. Насрать на то, что твои стоны слышит не дай Бог весь штаб, главное спустить побольше. Наверное большинство парней относится с пониманием. А главное, что обидно, Эсми всем дает. Я знаю это, потому что она не раз заговаривала о сексе, когда до объекта было километров пять, и она со скучающим видом смотрела в окно. У меня было много баб, и все много разговаривали, но никто так много не говорил о сексе, и никто в разговоре не употреблял фразу «Неплохо бы перепихнуться!». Да, она дает всем, а я боюсь попросить. Чмырь ты, Джексон, и тряпка. Определенно.
После того, как я заглушил мотор и закурил, заслонив одной рукой стояк, она обогнула машину сзади и подошла ко мне так близко, что я невольно облокотился спиной на капот.
- Опять на грудь мою пялился, а, Джексон? – отобрав у меня самокрутку, она сильно затянулась. Я отвел глаза. Ее интонация просто кричала «Трахни меня Джексон, поссы на мои бедра».
Как-то неправильно, что телка меня уламывает на секс, я себя чувствую… Ущемленным. Но они, черт подери, такие смачные… Стоит только протянуть руку, и…
Поймав мой взгляд, она улыбается, и выдыхает дым мне в лицо. Я приподнимаю брови и сжимаю плотнее ноги.
- До следующего задания, Джексон. – она облизывает губы, подмигивает и уходит, виляя задницей.
Я поправляю на голове очки и расслабляюсь. Я снова просрал свой шанс, молодец, бля. А сейчас она могла бы спускаться вниз, на этом гребаном месте…Тяжело вздохнув, залезаю на заднее сидение и расстегиваю ширинку.
- Может я погоняю тебе, Джек?
Она вернулась, блять, зачем. Торопливо запихиваю разбухший член в штаны, но ничего, естественно, из этого не выходит, а она заливается хриплым блядским смехом.
- Кодекс.
- Нахер кодекс, Джек, окей?
Она буквально всасывается в мое лицо своими опытными губами, и у меня пропадает всякое желание соблюдать эти глупые правила. Серьезно, ребят, она горазда в узел мой язык завязать, искусать мои губы в мясо. Она берет мой член в свою горячую руку с холодными кольцами, о боже, и начинает двигаться вверх-вниз…
Когда я с хриплым стоном спускаю ей в руку, она облизывает пальцы и улыбается. Застегивает мне брюки, я падаю без сил на сидение. Она еще раз целует меня чуть ниже живота, улыбается и машет рукой.
- Вот теперь ты самый лучший напарник. - и еще раз облизывает губы.
Она одергивает платье и удаляется от тачки спиной вперед. Я вытираю вспотевший лоб ладонью, откидываю волосы назад и смотрю на ее покачивающие в такт походке буфера. Затем резко встаю, сажусь на переднее сидение, завожу мотор и еду в главный штаб, чтобы получить следующее задание. Жду не дождусь.